Нина Мечковская - Социальная лингвистика [таблицы в рисунках]
Общечеловеческий культурный компонент в языковой семантике
Подобно тому как в культуре каждого народа есть общечеловеческое и этнонациональное, так и в семантике каждого языка есть отражение как общего, универсального компонента культур, так и своеобразия культуры конкретного народа.
Универсальный семантический компонент обусловлен единством видения мира людьми разных культур. Это принципиальное единство человеческой психики проявляется на разных уровнях семантической организации языков — от широких и устойчивых тенденций до "точечных" универсальных явлений. Так, в любых культурах говорящие нуждаются в различении субъекта действия и его объекта, предмета и признака, тех или иных временных и пространственных отношений. Межкультурное сходство самих процессов языкового общения проявляется в том, что все языки различают говорящего, слушающего и не-участника общения (в этом назначение категории лица); все языки различают вопросы и утверждения; всюду в сообщение вплетаются модальные или эмоциальные оценки говорящими того, о чем идет речь, или самой речи.
Общность человеческой психологии ярко сказывается в асимметрии положительных и отрицательных оценок. В самых разных языках слова со значением 'хорошо' часто употребляются в значении 'нормально' (ср.: — Как спишь? — 'Хорошо', а слова, которые на шкале "плохо-хорошо" занимают срединное, т. е., казалось бы, нейтральное положение, имеют тенденцию сдвигаться к полюсу "плохо" (ср.: средние способности, ни то ни сё; ни рыба ни мясо; человек хороший, а администратор никакой; см.: Вольф 1985). Слова со значением 'большой, много' легко развивают оценочное значение 'хороший', а со значением 'мало' — 'плохой'.
Межкультурная общность человеческого видения мира обусловила антропоморфную универсальность той наивной картины мира, которая запечатлена в естественных языках. В этом мире солнце "всходит" и "заходит" (а не Земля поворачивается вокруг своей оси). Здесь смыслы 'жаркий', 'холодный', 'теплый', 'прохладный' сформированы человеческим восприятием лета и зимы, костра и ручья, живого и неживого. Здесь "быстрым" может быть волк, поток, ум; "горьким" — лук и упрек; здесь рельеф увиден как человек: устье, рукав и колено реки, горловина вулкана, бровка канавы, хребет и подошва горы, при этом сама гора может быть названа Лысой, а горное озеро — Морским Оком и т. д. В отличие от физики, которая в метрах оценит и гору и дорогу, человек скажет высокая гора, но длинная дорога, зато цветообозначения могут характеризовать звук и даже вообще не воспринимаемое чувствами свойство (светлая одежда, светлое звучание, светлый романтизм). Во всех языках обозначения абстрактного и идеального в своих истоках восходят к обозначениям конкретного и материального (как и само слово абстрактный и его церковнославянское соответствие отвлеченный: лат. abs-traho < traho — тяну, тащу; церк. — слав. ВЛЕКУ — тяну, волоку). В самых разных культурах человек называет новое с помощью прежде созданных имен — метонимически, метафорически, сужая или расширяя их семантику.
Все это — бесчисленные проявления межкультурной общности языков мира и основа взаимопонимания их носителей.
Безэквивалентная лексика и лакуны
Различия между языками, обусловленные различием культур, заметнее всего в лексике и фразеологии, поскольку номинативные средства языка наиболее прямо связаны с внеязыковой действительностью. В любом языке и диалекте есть слова, не имеющие однословного перевода в других языках. Это так называемая безэквивалентная лексика, в основном — обозначения специфических явлений местной культуры. В случае заимствования в чужой язык безэквивалентные слова называют экзотической лексикой (экзотизмами). Экзотизмы и этнографизмы не столько раскрывают или толкуют чужую культуру, сколько символизируют ее. Так, слова эсквайр, спикер, крикет, шиллинг прочно ассоциируются с Англией; джейлау, кишлак, арык, дехканин — это знаки среднеазиатской культуры; сакура, гейша, икэбана, сакэ — знаки традиционной японской культуры; баз, курень, майдан, привада — знаки донского казачьего быта и т. д.
Экзотизмы хронологические — это историзмы. Они тоже непереводимы, а между тем это ключи к пониманию прошлого культуры. Вот почему лексикологические разыскания становятся основным инструментом в исследованиях дописьменнои духовной культуры. В современной отечественной традиции это прежде всего работы этнолингвистической школы Н. И. Толстого (см.: Толстой 1982, Этнолингвистический словарь 1984; Толстой, Толстая 1988).
О доле безэквивалентной лексики в национальном словаре можно судить по таким данным: русские безэквивалентные слова и обороты (сельсовет, воскресник, гармошка, народоволец, бить челом, толстый журнал и т. п.) составляют 6–7 % от общеупотребительной русской лексики (Верещагин, Костомаров 1976, 83); англо-русский лингвострановедческий словарь "Великобритания" (см. Великобритания 1978), далеко не исчерпывающий справочник, толкует 9500 слов и словосочетаний (правда, включая и некоторые знаменитые топонимы).
Национально-культурное своеобразие лексики может проявляться не только в наличии серий специфических слов, но и в отсутствии слов для значений, выраженных в других языках. Такие "пробелы", "белые пятна на семантической карте языка", называют лакунами[27] (Степанов, 1965, 120). Как и безэквивалентные слова, лакуны заметны только при сопоставлении языков.
Причины лакун различны. В одних случаях лакуны обусловлены различием соответствующих культур. Например, в английском языке, кроме слова lawyer — 'юрист, адвокат' есть еще несколько обозначений разновидностей адвокатской профессии: attorney 'уполномоченный, поверенный', barrister 'адвокат, имеющий право выступать в высших судах', solicitor 'стряпчий (консультирует клиентов, в том числе организации и фирмы; подготавливает дела для барристера; имеет право выступать в низших судах)', counsel 'юрисконсульт', counsellor 'советник', advocate 'адвокат высшего ранга' (Великобритания, 1978). В русском языке этим обозначениям соответствует одно слово — адвокат (Национально-культурная специфика, 1977, 146). В других случаях лакуна обусловлена не отсутствием в одном из языков соответствующего денотата[28], а тем, что языку как бы не важно различать то, что другой язык различает. Например, двум русским словам девочка и девушка соответствует одно английское girl; напротив, двум английским bank 'берег реки' и shore 'берег моря' соответствует одно русское берег (Примеры В.И. Жельвиса, см.: Национально-культурная специфика, 1977, 145–146).
Денотативные различия лексических соответствий
В различных культурах даже одни и те же явления в чем-то своеобразны. Например, городской автобус может вызывать разный круг представлений, в одной стране — это талон, компостер, контролер, билет, проездной билет; в другой — жетон, кондуктор; в третьей — касса-автомат, разменный автомат; где-то еще — дорогие (дешевые) места, льготный, сезонный, детский (взрослый) билет. В лингвострановедении смысловые различия эквивалентных слов, обусловленные различиями в реалиях, называют лексическим фоном слова (Верещагин, Костомаров 1976,70–74). Лексический фон — явление пограничное между языком и культурой. Расхождения в лексическом фоне сказываются в различных тематических и синтаксических связях слов и могут вызвать трудности в общении или при обучении языку. Например, изучающий словацкий язык встретится с обширной группой наименований мест, где предоставляются еда, напитки, квартира. Однако только знание бытового уклада Словакии позволит разобраться в различиях, существующих, скажем, между словами reštaurácia, jedáleň, menza (здесь подается еда) и словами krčma, hostinec, vináreň, pivnica, bufet, kaviáren, espresso, cukráreň (названия заведений, где подаются только напитки и закуска); ср. также обозначения квартир, различающихся по способу размещения: nočl'áhereň, slobodáreň — коллективно и host'ovska izba, svetlica, podnajom, l'udova hospoda — индивидуально (Бланар 1971).
Различия в лексическом фоне охватывают большую часть словарного запаса языков. Совпадают по фону обычно термины, а в области неспециального словаря полное совпадение лексических фонов — явление редкое. Однако естественно, что чем ближе культура и быт двух народов, тем меньше различий в лексическом фоне соответствующих языков. И наоборот, культурное обособление приводит к лексической дивергенции.
